Аналитика

…. И людей будем долго делить

                                                                                                          На своих и врагов…

                                                                                              В. Высоцкий, «О новом времени».

 

            «Наши» - словечко из детских игр, которое начал эксплуатировать еще известный манипулятор массовым сознанием Александр Невзоров в период младенчества демократии в России.  Деление на «наших» и «не наших», «своих» и «врагов» возможно только в детских играх или идеологически детерминированном обществе. В области взрослых осознанных  проблем и взаимоотношений такого деления быть не может. Тем более, если речь идет о людях одной страны, а значит, одной судьбы.

            Мы быстро взрослеем и набираемся опыта, избавляемся от идеалистических представлений. В некотором смысле, даже слишком быстро. А вот в одном вопросе по-прежнему по-юношески категоричны: «наши» и «не наши», уехавшие и оставшиеся, эмигранты и соотечественники. Меняется многое, но отношение к бывшим нашим людям за рубежом по-прежнему иронично-недоверчивое: «сбежали от трудностей», «отправились искать легкую жизнь», и вывод: «ну и скатертью дорожка!» До сих пор страна позиционирует себя по отношению к загранице, как большое разведуправление. Если ты ТАМ не разведчик и не турист, значит – предатель. Пусть это не покажется вам преувеличением. Несмотря на открытые границы и примеры свободного перемещения наших сограждан по миру, слишком глубоко сидит в нас разделение на тех, кто с той и тех, кто с этой стороны нейтральной полосы.

            А между тем, сегодня не то время, когда можно позволить себе разбрасываться «своими». Пресловутая российская широта и щедрость распространяется до равнодушия к бывшим и нынешним согражданам, уехавшим за пределы страны на время, превышающее продолжительность стандартного тура. Любой покинувший пределы Родины воспринимается так же, как в народном сознании вышедшая замуж дочь: «отрезанный ломоть». Нет никакой ответственности перед ним, нет никаких требований. Но разве можно так легкомысленно дарить все эти умные головы и рабочие руки, разве можно так не жалея расставаться с потенциалом, который мог бы послужить стране лучше всех посольств и чиновников? До сих пор существует традиция, когда в работе за рубежом европейские страны делают ставку прежде всего на своих соотечественников, пусть даже и бывших или имеющих двойное гражданство. Не секрет, что землячества играют серьезную роль в общественной жизни, в жизни мигрантов… за исключением русских. Только русские не стремятся объединяться, не стремятся контактировать с Россией и не ждут от объединения и контактов каких бы то ни было положительных результатов.

            А у нас сейчас – проблемы демографии, у нас сейчас - недостаток свежего взгляда «со стороны», наконец, у нас сейчас - колеблющийся имидж страны, который мешает не только и не столько взаимоотношениям политиков, сколько инвесторам, развитию бизнеса. Можем ли мы легкомысленно отмахнуться от миллионов наших людей, которые не только хотели бы сохранить связи с Родиной, но еще и могут многое для нее сделать?

            Но как можно включить тех, кто находится за пределами страны, в ее жизнь?  Конечно же, не просьбами или приказами. Такое включение - возрождение не просто любопытства к делам страны, а деятельного интереса к жизни сегодняшней России - произойдет, если они почувствуют, что за их плечами – большая страна, Родина в самом полном понимании этого слова. Не ревнивая «брошенка», которая отказывается от тех, кто ее покинул, а справедливая мать,  способная предложить своим самостоятельным детям и заботу, и защиту, где бы они ни находились. Для этого надо объявить, что мы, страна, признаем их «нашими», признаем их право считать себя русскими, россиянами, несмотря на то, что много поколений и лет отделяет их от России.

            Это должна быть политика и идеология российского государства: все, кто хоть своими дедами-прадедами имел отношение к России, - наше достояние. Российское государство должно создавать преференции этим людям перед иными иностранцами. Эти преференции могут быть чисто символическими. Скажем, отдельный коридор на границе, визовое облегчение, облегчение привлечения рабочей силы в Россию,  взаимоотношения с туристскими и прочими фирмами, организованными там. Надо создать условия, чтобы выгодно было привлекать тех, кто идентифицирует себя с Россией. А стимул - он есть и так: с теми, кто идентифицирует себя с Россией, работать и легче, и удобнее, проще находить общий язык и договариваться.

           

            Кто это – наши за рубежом? Потомки эмигрантов первой волны, семьи эмигрантов второй волны,  военнопленные во время войны, их дети, внуки, - все, кто может сказать: я русский! И чем больше их скажет, тем лучше. Нам сейчас нужно сделать так, чтобы люди по всему миру искали русские корни.

           

            На сегодняшний день получение российского гражданства - чрезвычайно сложная процедура, одна из самых сложных в мире. Невозможно говорить о намерении признать всех своими и сохранять такую степень сложности при получении гражданства. Мы не в том состоянии, как американцы, которые на каждого, кто прилетел на один день, смотрят как на человека, который стремиться навсегда остаться. Это имперский комплекс: «все к нам хотят, а мы не пустим». России сейчас этот принцип сохранять ни к чему.

            Нам нужно, чтобы российское гражданство легко было получить каждому. Но здесь есть серьезные ограничения.  Если мы совершенно упростим процедуру, раскроем границы и объятья, то мы тем самым резко ограничим передвижение российских граждан в других странах, в Европе, в США. Если российское гражданство легко получить каждому желающему, то тогда нам будет затруднен выезд в другие страны. Следовательно, необходимо сложное комплексное решение. Скажем, начать с того, что российское гражданство легко получить жителям Шенгена. Нам же нужно еще решить проблему перемещения каждого россиянина по миру. Сейчас большого противодействия нет, поскольку знают, насколько тяжело получить российское гражданство.  Но если мы введем у себя свободу получения гражданства,  то нам одновременно нужно ввести паспорта с био-идентификаторами – кредитно-криминальную систему. Тогда при пересечении границы человека проверяют: преступник он или нет. Так как действует презумпция невиновности, то для законопослушных людей здесь нет никаких препятствий и проблем, но вместе с тем эта система гарантирует ограничения передвижения по миру тех, кто имеет отношение к криминалу. Если на таких условиях Европа и Америка не ужесточают визовый режим, то и мы можем облегчить визовый режим и  получение российского гражданства для тех стран, где такие системы уже введены.

             Но все это только первый шаг. Прежде чем двигаться дальше, необходимо восстановить связь времен, забыть взаимные обиды всех эмиграций, начиная с 1917 года. Каждая из волн эмиграций – это вынужденное решение, которое принимали люди под давлением обстоятельств. Надо признать, что страна заставляла их уезжать. Признать, и принести свои извинения, и сказать, что все мы – братья.

            А дальше, когда доверие будет восстановлено, предложить нашим за рубежом принять деятельное участие в жизни страны. 

            И, скажем, начать с того, чтобы допустить общественные организации россиян, как бы они не назывались, в Общественную палату России. Пускай они, а не наблюдатели со стороны, участвуют в экспертизе российской жизни. Там формируется сейчас 42 человека президента, 42 представителя от федеральных общественных организаций, 42 представителя от региональных общественных организаций и 21 представитель от русских общественных организаций, находящихся за рубежом.

            Общественная палата пока не находится в системе политической власти, но, тем не менее, это орган, который уже определен российским законом и куда на экспертизу будут поступать все нормативные акты перед их принятием. Представим себе, что эту экспертизу ведут не только российские общественные организации, но и представители организаций россиян за рубежом. При этом совсем не обязательно, что члены этих организаций должны иметь российское гражданство, достаточно, если они будут себя идентифицировать с Россией. Пока это по нашему отбору. Там могут быть тысячи организаций и желающих, мы отбираем только 21. Может быть, создать несколько конгрессов россиян в Европе, США, Китае и т.д., и отбирать представителей от объединенных  конгрессов.

            Кроме того, общественные палаты организуются в каждом из регионов страны. Соответственно, мы можем рассчитывать не только на «русских русских», но и на тех, кому ближе Башкортостан, Чувашия или Удмуртия. В конце концов, любой эстонец, венгр, финн найдет свои корни на территории России. Конечно, до такого «братания» нам еще далеко, но сам факт родственных связей забывать не следует.

            В таком случае деятельность русских общественных организаций за рубежом не только внесет дополнительный акцент в экспертизу законов, но и будет формировать имидж страны за ее пределами.

            До сих пор, в связи с тем, что не определены цели развития страны, не выработана стратегия, имидж российского государства на мировой арене не имеет четкости и определенности. Уже почти полтора десятка лет прошло с момента распада Советского Союза, а что такое Россия - мир пока не понял. Ясно, что Россия уже не грозит миру: «Империя зла» уничтожена. Но что угрожает иностранцу, приехавшему в Россию? Вот здесь полная неопределенность. А неопределенность – последнее, на чем можно строить взаимоотношения, планировать долгосрочные проекты.  И к нам не едут иностранные туристы, с осторожностью вкладывают деньги инвесторы, опасаются вести бизнес западные бизнесмены, не стремятся учиться студенты.  А надо, чтобы не только мы ездили по миру, но и к нам ехали. Это произойдет, когда сформируется позитивный имидж страны, когда станет понятен наш сегодняшний образ жизни. Кто может его транслировать? Уж не туристы, которые двигаются по протоптанным туристическим тропам и ведут себя так, как им говорит гид. Только наши, которые живут и работают за рубежом, могут повлиять на устоявшийся образ восприятия России.

            Что говорить, если до сих пор русских воспринимают по ресторанной культуре первых эмигрантов? И нам нужно начать с того, чтобы убрать из употребления слово «эмигрантский». Разве китайские рестораны по всему миру воспринимаются, как рестораны китайских эмигрантов? Ни в коем случае. Это китайский ресторан, кусочек Китая, куда с удовольствием придет китаец, путешествующий по миру. И европеец в китайском ресторане прикасается пусть к стилизованному, но Китаю.

            Таким образом, если мы, страна, сегодняшняя Россия, заявляем о том, что все наши – наши, то постепенно их образ жизни становится тем примером, на который смотрит мир и видит Россию. А если при этом русские за рубежом начинают чувствовать, что страна их поддерживает и они важны для страны, то неизбежно произойдет серьезная трансформация образа России в глазах мира.

            Закрытость от внешнего мира не только в  «железном занавесе», не только в «отсталости», но и в равнодушии к тем, кто проживает за пределами страны. «С глаз долой – из сердца вон». Такое впечатление, что именно по этому принципу страна строила свои отношения к русским мигрантам. Да и сегодня российские консульства мало изменили свой стиль работы. Конечно, существуют объективные причины: в настоящее время российские консульства по своей структуре, штатам, количеству точно такие же, как были в советское время, когда граждан, выезжающих за рубеж, было в разы, на порядок меньше. Существующая система просто физически не в состоянии нормально работать со всеми, кто сегодня выезжает трудиться, путешествовать, отдыхать за границу. Требовать от них другого подхода невозможно. Соответственно, немаловажной частью работы над собственным внешним имиджем должна быть и перестройка системы посольств и консульств, чтобы их возможности соответствовали потребностям сегодняшнего дня.     

 

            На протяжении всей истории Советского Союза из страны уезжали представители элиты. Сначала – это дворяне, потом – творческая и научная интеллигенция. Все те, кого в родной стране уничтожали, сажали, не давали развиваться, работать, жить. Да и сегодня уезжают работать за рубеж лучшие – ученые, реже предприниматели. И все они или их потомки, именно потому, что это – лучшие, сохранили в душе потребность соучастия в судьбе России. Ответить на эту потребность – не просто наша задача, но и долг. Долг и перед ними, и перед будущими поколениями. Не может быть полноценного будущего страны, если значительная доля «лучших» не получит своего продолжения в судьбе  народа, в жизни государства, в развитии общества. Не будем сейчас оперировать такими понятиями, как «генофонд», «демография», хотя все это тоже веские аргументы. Достаточно понимания, что действительной интеграции России в мировые процессы не может произойти, пока не произошла интеграция русских европейцев, русских американцев, русских израильтян и пр. в жизни современной России. Перестать делить мир на «своих» и «врагов» мы сможем, если научимся не делить всех наших, где бы они ни были,  на «своих» и «чужих».        

           

Tomchin.ru