Аналитика

  

        Часть 1. Политический детектив «Выборы – 2008».

            Наиболее ожидаемым сценарием Выборов’2008 остается сценарий «Преемник»: власть выдвигает преемника Путина, причем абсолютно безразлично кто это: реформатор ли, силовик ли.

            Именно к такому варианту развития событий склоняются, причем с надеждой, все оппозиционные силы - будь то коммунисты, нацболы, демократы «Яблока» и примкнувшие к ним. Почему именно оппозиции так нравится этот сюжет? Да потому, что совершенно  очевидно: при сегодняшнем высоком рейтинге Путина игра «в преемника» не проходит. У него нет шансов завоевать симпатии и вызвать горячую любовь народа, как это произошло в 1999 на контрасте «Ельцин – Путин», даже если он за полгода до выборов становится премьер-министром. Следовательно,  однозначных решений выборы в таких условиях не дадут. Неизбежен второй тур, который дает не только время избирателям спокойно подумать, но и время оппозиции как следует помитинговать. Между первым и вторым туром вполне вероятна попытка розыгрыша сценария «уличной революции».

            Между первым и вторым туром начнет объединяться правая и левая демократия: когда страна «на распутье» самое время забыть мелкие раздоры и выступить единым фронтом (при этом урок 1917 года, когда все произошло именно на волне объединения правых и левых, никого не впечатляет).  И тогда представители демократической оппозиции говорят: «выборы фальсифицированы», каким бы не был их результат. Более того, явный проигрыш всем даже выгоден. Противостояние усугубляется и усугубляются левые настроения: уже звучат обещания национализации, обещания посадок, обещания чего-угодно, вплоть до репрессий, под эгидой борьбы с «преступным режимом». В  то же время, со стороны власти побеждают радикально настроенные силовики, выкидывая реформаторскую часть из власти. И это противостояние выливается не в «бархатный» поиск компромиссов, а в жесткий «Долой!», причем с обеих противоборствующих сторон. И если не кровь «во время», то кровь «после», при любом исходе событий…

            Все это в контексте сегодняшних международных процессов, в контексте сегодняшнего отношения мира к России, обусловленного, с одной стороны западными претензиями к уровню демократии в России, а с другой стороны – стремлениями Востока к исключению лишнего конкурента, наша страна оказывается на длительный период на обочине мира, предоставленная сама себе, в расколотом обществе.

           

            «Хэппи энд» невозможен?

 

            Спасти ситуацию может только сближение разумных, конструктивных правых, находящихся в демократии, и разумных конструктивных правых, находящихся у власти. Это движение – навстречу друг другу сегодня отсутствует, нет такой «дорожной карты» в политическом портфеле современной России. И здесь могут быть претензии и к власти, которая не может определиться в какой политической ситуации она хочет быть, но могут быть вопросы и к правой партии, которая тоже не определилась с направлением движения.

            По сути своей, жаркие дискуссии в СПС вокруг объединения с оппозицией – это спор о том, даем мы сигнал к возможности такого пути или движемся по уже накатанной за последний год колее «площадных переговоров»?  Действовать по понятному и разученному сценарию, естественно, проще. Но надо осознавать, что в этом случае, сыграв свою незавидную роль, СПС, остается без своей политической ниши, на обочине политических процессов в стране. В новом раскладе, правых в политической картине не будет как таковых.

 

            Часть II. Вертикали власти и горизонты экономики.

           

            Что есть сегодняшняя власть? Сегодня уже можно смело говорить о завершении строительства вертикали… но не власти, а подчинения власти и трусости каждого, сидящего на своем месте чиновника. Именно так трансформировалась сегодня задача усилить государственную власть. Построение вертикали власти обернулось падением профессионализма чиновников, которые стали в своей деятельности руководствоваться только соображением «послушания»: делать так, чтоб не уволили.

            Но это полбеды. К сложившейся вертикали «подчинения и послушания» приплюсовывается доминирующая позиция нынешнего государственного аппарата: «все, что было до меня – плохо». Что плохо? «До меня все разворовали». Это колоссальный отрицательный индекс развития страны. Страна развивается, когда сохраняется преемственность власти, преемственность курса власти и преемственность начатой реформы.

            Резкую смену направлений, отстройку «от прошлого» можно проводить, только если присутствуют два условия: первое - предыдущая власть зашла в тупик, и это есть вывод общества; и второе – власть построена не по принципу жесткого подчинения. То есть, система, при которой любой участник процесса берет ответственность на себя и не ссылается на руководящие документы. В обратном случае, деградация власти неизбежна, а деградация власти – болезнь, которая чревата всеми возможными осложнениями: от авторитаризма до тоталитаризма.

            Под угрозой реализации непривлекательных сценариев, демократы сегодня уповают на демократические институты, видя в них гарантию свобод, стабильности, благополучия. Логика примерно следующая: если будут всеобщие выборы, свобода слова и т.д. – все остальное приложиться. Как показывает опыт - это не так. Демократические институты сами по себе, без выстроенных общественно-государственных связей и четкой экономической базы, гарантируют только одну свободу – свободу коррупции. Если у государственного аппарата остаются функции распределения, и если мы распределяющему чиновнику даем право выбора распределения,  то любые формальные демократические институты, вплоть до такого популярного при сегодняшнем правительстве, как открытый аукцион, являются источником максимальной коррупции, а при условии «вертикали послушания» - еще и максимальной трусости. В результате мы наблюдаем парадоксальную ситуацию: аппарат берет взятки за непринятие решений. Поэтому любой демократический выборный институт при условии расширенных, если не сказать раздутых,  государственных функций является фикцией, прикрытием демократией. И ведет к распаду власти, сохраняя в неприкосновенности ее «вертикаль».

             Что мы и имеем сегодня: отсутствие власти, при наличии ее вертикали. Как доказать, что  это так, и что это сегодня понятно практически всем, включая Президента? Очень просто. В своем ежегодном послании Президент сказал следующее: «Не отдадим Россию на откуп чиновнику». Если это посыл  обществу от высшего чиновника при создании вертикали власти, если это лозунг, начертанный в Кремле, если это говорит Президент, значит -  уже отдали…

             

            Что можно противопоставить в этом случае? Только либеральные реформы. Сегодня необходимо как можно более последовательно проводить либеральные реформы и в экономике, и в государственном устройстве. Но именно сейчас, когда возникает потребность в последовательной либеральной политике, в обществе начинает муссироваться тема «патернализма», причем в контексте противопоставления «либерализму». И вот уже рисуется привлекательный образ: демократия «по-российски» - без либерализма, но с «патернализмом». Здесь все – и любовь к Отечеству, и жажда обрести отца народов, и упование на особый менталитет русского народа… И все это вместе – красивый обман и заблуждение, которое может нам обойтись очень дорого.

            Либеральные реформы НЕ ПРОТИВОРЕЧАТ патернализму общества, поскольку общество не тождественно государству. Государство – это аппарат, и функции государства – это не функции страны и не функции общества. Попытки подменить одно другим ведет к стагнации. Все функции, какие только есть в обществе брала на себя гитлеровская Германия и брежневский Советский Союз, и иные режимы, которые в результате рушились под тяжестью избыточности обязательств государства перед обществом: всех накормить, обуть, одеть, женить, развести, родить, похоронить… Такое государство нежизнеспособно.

            Понимание различий функций общества и государства дает возможность строить общество, адекватное российскому менталитету и на основе либеральных ценностей. А противопоставление либерализма патернализму – лишь игра, призванная привлечь на свою сторону сочувствующих. Оппозиция, и демократическая, и коммунистическая,  разыгрывает карту патернализма против либерализма, поскольку власть использует термин «либерализма» как свой. За этой игрой – угроза отказа от либеральных реформ и угроза прихода к власти большевиков, поскольку именно они  умеют лучше всего заниматься распределением в псевдо патерналистском стиле.

            Патернализм – это активная позиция общества, это общественная деятельность граждан. И государство не должно брать на себя руководство этой деятельностью, а создавать необходимые условия для формирования более развитых общественных отношений. Какие это условия? Естественно, экономические. Прежде всего, чем меньше коммерческой собственности у государства, а она должна отсутствовать совсем, тем меньше функций распределения у государственного служащего. Ключевое слово «коммерческой», то есть собственности, из которой государство может извлекать доход. «Автопром» российский – это не Тольяттинский завод и «ЗИЛ», а и Тольяттинский завод, и «ЗИЛ», и «Форд», и «Тойота». И мы должны лоббировать создание лучших условий для сборки автомобилей здесь, с лоббированием их экспорта, но не путем создания  заградительных барьеров для импорта, а наоборот, путем предоставления лучших условий сборки здесь.

             Сегодня у нас 70% коммерческой собственности является собственностью государства: МПС – 100%, энергетика – 60%, связь – 100%. А если учесть, что все это находится в доле производства любого продукта, то коммерческая собственность государства превалирующая в любом продукте. Более того, экономические условия таковы, что при кредиторской задолженности любого предприятия основным кредитором является государство. И это не результат неразумности действий всех без исключения бизнесменов, а накопленные за 10 лет погрешности постоянных изменений экономических условий.

            И мы еще вздыхаем о недостатке патернализма, о недостатке влияния государства на экономику?

           

            Роль второго плана.

            Какую роль в сложившейся ситуации призвана играть правая партия? В этих условиях главная задача либеральной правой партии сохранять преемственность власти, выражать вектор, и не в коем случае не проводить разделения, на «хорошие» и «плохие» реформы, осознавая и показывая преемственность их. Более того, важно показать взаимосвязь либеральных реформ 90-х годов двадцатого века и патерналистских преобразований Столыпина, реформы Александра Второго, Сперанского, наконец,  Петра Первого, Ивана Грозного, Рюрика… И это не гротеск, не шутка: осознание непрерывности формирования Российского государства от Рюрика до Ельцина – сильнейший стимул дальнейшего развития страны. Нам надо увидеть и сохранить этот вектор. И в этом принципиальная роль СПС на современном этапе. Иначе говоря, сохранение российской государственности через упорядочение государственных функций.

            Поэтому СПС не может объединиться ни с одной политической силой, которая отвергает какой-нибудь период реформ с 1991  года.

            Но сохранение преемственности реформ, к большому сожалению, зависит от расколе партии власти: только и именно оттуда может появиться вторя политическая сила, ориентированная на сохранение преемственности реформ.  Нужны как минимум две партии, разные, несколько отличающиеся в политическом спектре, которые проповедуют преемственность реформ. Каждая со своими оговорками. Например, СПС говорит, что прав Гайдар, Чубайс, Кириенко, а другая партия говорит – Примаков, Черномырдин. Но обе говорят реформам  «Да!», с корректировкой недостатков. Причем каждая говорит об исправлении своих недостатков. Если не возникнет этого поля, где будет происходить постоянный поиск и апробация вариантов реформ, при сохранении их вектора и преемственности, печальный конец и для партии, и для власти, и для реформ практически неизбежен.

            В 1994 году, когда появилась первая Дума в Новой России, один из теоретиков, Борис Андреевич Золотухин сказал, что для торжества демократии, для стабилизации нам нужно 5 смен парламента без разгона, и 5 раз выборы Президента в срок - без революций. Тогда появляется трудноискоренимая привычка. У нас пока всего лишь третья Дума и второй демократически избранный Президент. Впереди еще долгий путь и большая ответственность.

 

Tomchin.ru