16.08.2006
Евгений Гонтмахер: Социальные ключи к демократии
Коммерсантъ-Daily (Москва)
Ряд российских и зарубежных экспертов считают, что только достижение определенного уровня ВВП в расчете на душу населения позволяет функционировать реальной, а не притворной, имитационной демократии в стране. Ими называется цифра 6000 долларов. В прошлом году в России этот показатель достиг 5300 долларов. Несложные расчеты показывают, что при ежегодном пятипроцентном темпе роста ВВП искомый рубеж нами будет достигнут уже в 2008 году. Счастье, оказывается, уже так близко!
Но если рассуждать всерьез, то очевидно, что такой одномерный подход к оценке готовности к демократии может породить излишний оптимизм (как в случае с Россией). Демократия как явление, прошедшее «точку невозврата» в авторитарное, тем более, в тоталитарное политическое устройство, становится реальностью в результате очень сложного сочетания разнообразных факторов. В их числе немаловажное место занимают факторы социальные. К двум из них, выступающим в качестве недостающих ключей к шкатулке, содержащей наше возможное демократическое будущее, мне бы хотелось привлечь внимание.
Сколько в России бедных?
Один из этих факторов это масштабы и качество бедности в России. В принципе нынешнее число россиян с доходами ниже прожиточного минимума – менее 20 процентов от всего населения – не катастрофично. Но не надо забывать, что база нынешней методики расчета прожиточного минимума закладывалась в начале кризисного 1992 года, и в президентском указе в отношении этого минимума был использован эпитет «физиологический». Поэтому реально малообеспеченных людей у нас на самом деле не менее чем в полтора-два раза больше по сравнению с официальной статистикой. Достаточно указать на следующий факт: две трети наших семей не имеют сбережений. Такие масштабы не только физиологической, но и социальной бедности (в совокупности 30-35 процентов населения) предопределяют критически высокий уровень негативного отношения к государству и существующему «несправедливому» общественному устройству. Политически это создает обширную зону потенциальной нестабильности и резко повышает шансы на приход к власти (с использованием демократических процедур!) авторитарных лидеров. Наиболее свежие примеры – Венесуэла, Боливия и, возможно, Мексика.
Однако я недаром упомянул именно качество бедности. Если треть населения малообеспеченная, то в этой зоне неизбежно оказывается немало работающих людей. В нашем примере это прежде всего бюджетники, персонал «лежащих на боку» заводов, аграрии. На одну зарплату они зачастую не могут обеспечить нищенский прожиточный минимум даже себе. А если на иждивении жена, дети? С таким обременением устойчивая демократия невозможна. Тут, чтобы выправить ситуацию, сделав ее нормальной, нужна программа действий, реализация которой потребует (даже при наличии политической воли и благоприятных обстоятельств) всего следующего политического цикла. Это может быть одной из изюминок программы следующего российского президента.
Демократия современных лавочников
Еще один фактор, от которого напрямую зависят шансы на формирование в стране устойчивой демократии, это положение малого бизнеса. Здесь нужно сразу внести ясность. Сейчас малый бизнес – ведущая сфера приложения труда во всех экономически развитых странах. Там занято уже 60-75 процентов рабочей силы. И это не случайно. Представление о сапожнике и мелком торговце как о типичных представителях этого слоя относится к первой половине прошлого века. Постиндустриальная эпоха сделала существование большинства крупных предприятий просто нецелесообразным. Недаром промышленные гиганты выводят свои производства из развитых стран, в которых основная часть ВВП производится уже не на заводском конвейере, а в исследовательской лаборатории, мобильном творческом коллективе, консалтинговой фирме. Информатизация сделала нормальным ежеминутное общение людей, их групп, моментальную бизнес-кооперацию между ними (например, посредством использования цифровых подписей), несмотря на любые расстояния.
Такого рода организация и содержание работы предопределяют и изменения политического поведения людей. Занятые в инновационном интеллектуальном малом предпринимательстве – важнейшая часть среднего класса, который не безразличен к местному самоуправлению,– осознанно выбирают своих представителей в общенациональном парламенте. Вот тут и появляется третий (после среднедушевого ВВП и качества бедности) социальный ключ, необходимый для преодоления «точки невозврата» на пути к настоящей, неимитационной демократии.
Что происходит в России с этим ключом? В расчете на 1000 человек населения страны приходится в среднем лишь 6 малых предприятий, тогда как в государствах Европейского союза – не менее 30. В целом в данном секторе экономики занято примерно 15 млн человек, что составляет 20 процентов от общей численности занятого населения, что практически в 3-3,5 раза ниже уровня западноевропейских стран. Сложившаяся отраслевая структура малого бизнеса, занятости на малых предприятиях и структура выручки от реализации свидетельствуют о его развитии преимущественно в сфере торговли и общественного питания (с этим профилем зарегистрировано более 50 процентов от общего числа малых предприятий). А вот в России такие секторы, как инновации, внедренческий и научный бизнес, здравоохранение, характерные для малой экономики развитых стран, практически не представлены. Достаточно сказать, что на долю малых предприятий приходится всего 1 процент выданных в стране патентов.
Почему так происходит? Ведь каждый день можно услышать произносимые с самых высоких трибун ритуальные слова о важности развития малого бизнеса. Но на деле крепнет монополизация экономики, причем со стороны гигантских концернов, контролируемых государством. Вместо реальной диверсификации наше народное хозяйство становится все более зависимым от добычи и экспорта сырья все той же узкой группой монополистов. На местах царствует коррупционный беспредел, отнимающий средства для развития в первую очередь у самых уязвимых – малых предпринимателей. Кому охота будет в такой обстановке начинать собственное, зачастую рискованное дело? А центральная власть мало того что закрывает глаза на «местные инициативы» чиновников, еще и добавляет со своей стороны налоговой дубинкой.
Политический цикл 2008-2016 годов дает, видимо, последний шанс для того, чтобы наконец-то подобрать нужные ключи к будущему России как успешной страны в экономическом, социальном и политическом смыслах. И демократия здесь лишь одна из необходимых деталей.
Евгений Гонтмахер, научный руководитель Центра социальных исследований и инноваций
«Коммерсантъ», 16 августа 2006 года
Внимание!
При перепечатке материалов данного сайта активная гиперссылка на tomchin.ru обязательна.
|
