21.03.2006
Андрей Заостровцев о реформе российской армии
Андрей Заостровцев, обозреватель аналитического еженедельника «Дело»
Призывать или зазывать?
Шокирующая история с дедовщиной в челябинском танковом училище, где молодой парень лишился обеих ног, в очередной раз поставила на повестку дня вопрос о военной реформе, способной навести порядок в армии.
Это все придумал Фридман?
Принудительная служба в армии есть особый налог. Отличие его от прочих налогов в том, что он лишает человека свободы. Несущий его себе не принадлежит. При феодализме таких налогов было немало. В России наиболее распространенным из них была барщина. Однако она вытекала из крепостного статуса крестьянина, тогда как в современную эпоху крепостное состояние вытекает из «барщины» в форме служения родине (которая в таком случае сразу пишется с заглавной буквы, как бы возвышаясь над «винтиками» армейской машины).
На первый взгляд кажется странным то обстоятельство, что с уходом феодализма призыв получал все большее и большее распространение. Вторая мировая война – это война «призывных» армий. И, в то же время, это точка отсчета начала их кризиса. Откуда же он вдруг взялся?
Его истоки лежат не в армии как таковой, а – в обществе. Точнее, в быстром росте значения для обеспечения всей последующей жизни человеческого капитала, под которым понимают, прежде всего, сумму знаний, квалификацию. В то же время, для накопления этого капитала все важнее становилось приобретение высшего образования. Сроки же его получения накладывались на сроки службы. Отсюда, естественно, она становилась для все большего числа молодых людей все более и более убыточным занятием. Следовательно, все более и более ненавистным.
Логично, что ранее всего этот рост отторжения принудительной службы стал проявляться в самых развитых странах с крупными армиями, а, следовательно, и более длительными сроками обязательного в них пребывания. Отсюда неудивительно, что первыми на путь строительства наемной армии XXI века встали США еще в начале 70-х годов века прошлого.
Известный экономист Милтон Фридман (тот самый, кем пугали российских старушек в 1990-е годы, да еще с непонятной приставкой «монетарист») был членом правительственной комиссии США, разрабатывавшей предложения по реформе комплектования вооруженных сил и отказу от призыва. Сформулированные им тогда доводы в пользу «добровольческой армии» (не деникинской!) до сих служат классическим образцом подобной аргументации.
Во-первых, добровольческая армия формируется из людей, которые сами выбрали военную карьеру, а не из призывников, думающих лишь о том, как отслужить положенный срок. Переход повысит боевой дух, сократит текучесть кадров, сэкономит средства, расходуемые на подготовку рядового и сержантского состава.
Во-вторых, добровольческая армия позволит сохранить для граждан свободу выбирать, служить им или нет, и возможность уйти от ситуации, когда призывные комиссии произвольно определяют, кто из молодых людей должен провести несколько важных лет своей жизни на воинской службе, а кто нет.
В-третьих, одним из результатов предоставления свободы выбора станет возможность избежать дискриминации, при которой как правило именно бедные семьи платят «налог» службой своих детей, тогда как богатые дают им образование.
В-четвертых, устранение неопределенностей, связанных с призывом, позволит молодым людям планировать карьеру, семейную жизнь.
В-пятых, введение контрактной армии освободит учебные заведения от необходимости учить сотни тысяч молодых людей, для которых учеба – лишь способ уклонения от воинской службы.
«Пятый пункт» Фридмана (точнее, его аргументации) не может не задеть за живое. Тяжелое это испытание для преподавателя сталкиваться с подобным «вузовским наполнением». Моральное оправдание выставленным тройкам находится в том, что это, все же, люди и отправлять их в организацию, представляющую собой пыточный конвейер, не совсем гуманно.
Войны без контакта
Здесь доверимся специалисту. Доктору военных наук, генерал-майору в отставке (это очень важно, так как генерал, находящийся на службе, сказать правду не может) В.И.Слипченко, написавшему книгу о войнах шестого поколения. Прообраз этих будущих войн он видит в иракской и югославской кампаниях.
Итак, войны шестого поколения – это разгром бесконтактным способом экономического потенциала противника на любом удалении от него. Массированное применение высокоточного оружия в ближайшие десяток-другой лет достигнет такого совершенства, что окажется способным из любой точки парализовать жизнедеятельность государства в любом регионе мира.
Армии с техникой предшествующих поколений (даже ракетно-ядерным оружием) окажутся бесполезными в условиях применения грядущих средств радиоэлектронной борьбы, а живая сила с ее танками, артиллерией и бронемашинами будет напоминать вооруженных копьями и луками папуасов, ищущих возможность сразиться с авиацией. Такой армии просто не удастся вступить в контакт с уничтожающим издалека ее ключевые инфраструктурные объекты противником.
Для такого противника уничтожение танков и артиллерии либо не является первостепенной задачей, либо даже вообще не входит в число задач, если не предусматривается оккупация. Последняя, может, скорее всего, оказаться и вовсе нецелесообразной. Представьте, что будет делать лишенная связи и топлива армия? Ей останется только разойтись по домам и жечь наскоро заготовленные дрова в буржуйках.
Сегодня главными носителями высокоточного оружия в армии США становятся компьютеризированные крейсера и подводные лодки нового поколения (постепенно вытесняя из этой роли авиацию). Вообразить там призывников не хватит никакой фантазии. Радикально меняется даже профессиональная армия, оставляя все меньше места для сухопутных войск, которые в перспективе резко сократятся и превратятся в этаких спецназовцев-«киборгов».
Впрочем, на этом пора остановиться. Статья-то ведь не о переходе США к армии нового поколения. Вернемся в Россию с ее проектами реформирования комплектования армии личным составом.
Обвал как облом
Альтернативы существующему проекту реформирования (Федеральной целевой программе (ФЦП) на 2004-2007 годы по переходу на комплектование по контракту ряда частей и соединений) разработаны в возглавляемом Егором Гайдаром Институте экономики переходного периода. Однако для начала, естественно, были проанализированы последствия реализации ФЦП. Получилось вот что.
Известно, что в стране наступает демографический обвал. Точнее, пока обвал не всеобщий, а обвал вступающего во взрослую жизнь молодого поколения. Пик пополнения призывного контингента был достигнут в 2005 году. По 400 тыс. юношей, годных к службе в вооруженных силах (ВС), достигали в первом и втором полугодии своего 18-летия. Согласно расчетам «гайдаровцев», после 2010 года эта цифра окажется ниже 250 тыс. и далее, вплоть до 2035 года, будет находиться где-то между 200 тыс. и 250 тыс.
Этот обвал окажется настоящим обломом для тех, кому «повезло» родиться в год распада СССР и далее. Предусмотренный в ФЦП темп роста количества контрактников, а также решение президента РФ сократить срок службы по призыву, не совместимы со стремлением Минобороны сохранить нынешнюю численность ВС. Несовместимы они и с обещанием не трогать студенческие отсрочки. Даже с учетом намеченной отмены ряда других отсрочек. И призывать придется либо практически всех, либо не всех, но на два года! А что предлагают сами критики?
Во-первых, сократить армию до «эффективного контингента» – заменить нынешние 950 тыс. призывников на 585 тыс. контрактников. Ныне не меньше половины призывников не служит, а «прислуживает» и «обслуживает».
Во-вторых, сохранить призыв только на шесть месяцев с целью просеивания призывников на предмет отбора будущих «профи». Для этих «профи» призыв будет школой «молодого бойца», а из «пацифистов», как полагают «гайдаровцы», выйдет некий «военно-обученный резерв». Последнее, впрочем, весьма сомнительно, если принять во внимание все, сказанное выше.
В-третьих, увеличить довольствие контрактников так, чтобы даже солдат и матрос получали на 10-20 процентов больше средней зарплаты по стране. Плюс разные преференции (в том числе образовательные), чтобы выгодно было продлевать контракт в среднем до 27 лет.
В-четвертых, по самому радикальному «гайдаровскому варианту» реформа потребует увеличения расходов на переход к новой системе с 40 млрд рублей в 2003 году до 100 млрд в год (в ценах 2003 года). Этот прирост составит примерно 2,5 процента бюджетных расходов 2003 года и, как считают разработчики, будет меньше, чем ежегодная сумма взяток за «откос».
В США переход к профессиональной армии занял 2 года, во Франции – 6 лет. В России «процесс пошел» и идет уже более 13 лет (если считать с момента принятия постановления правительства РФ от 30.11.1992 г.). Но, похоже, что он идет в никуда.
Опубликовано в еженедельнике «Дело» от 13/2/2006
Внимание!
При перепечатке материалов данного сайта активная гиперссылка на tomchin.ru обязательна.
|
