|
Нужно ли нам военное духовенство?
После трагического инцидента в Челябинском танковом училище тема так называемых неуставных отношений в Вооруженных силах приобрела особое звучание. Этот вопиющий случай, получивший широкую огласку, вынудил подключиться к решению армейской проблемы не только военных и политиков, но даже Русскую Православную Церковь (РПЦ).
Видимо, никакие штатные воспитатели солдат не могут заполнить идейный и духовный вакуум в Вооруженных силах. Раньше он худо-бедно заполнялся коммунистической идеологией. Патриотическая идея без высшей цели тоже, как оказалось, не работает. Остается проверенное веками православие. Патриотизм – это всегда лишь следствие более высокой идеи. Лозунгом христолюбивого воинства России было: «За веру, царя и отечество!». На первом месте – вера.
Полковые священники
Президент Путин поручил министерству обороны и Генпрокуратуре разработать план «по улучшению воспитательной работы в армии и на флоте». Во время экстренного заседания генпрокурор России Владимир Устинов заявил, что одними силовыми мерами с неуставными отношениями не справиться. Он предложил своим коллегам «подумать о восстановлении должности полковых священников», отметив, что подобная практика успешно действует во многих странах мира.
Главный военный прокурор Александр Савенков сообщил, выступая в Совете Федерации, что вскоре представит законопроект о введении института военных священников. Он подчеркнул, «что сотрудничество с Русской Православной Церковью и ее представителями заметно снижает уровень преступности в ВС».
Начальник Главного управления воспитательной работы Николай Резник сказал, что «вопрос о введении института военного духовенства в армии и на флоте требует тщательной проработки с учетом свободы вероисповедания военнослужащих и равноправия религиозных организаций в нашем государстве». Следует заметить, что уже имеется значительный положительный опыт служения православных священников, особенно в ВДВ и в Ракетных войсках стратегического назначения.
В Главной военной прокуратуре (ГВП) приступили к юридической стадии реализации этого плана. Как известно, ГВП уже направила свои предложения по данному вопросу в Минобороны. Проект предполагает, что полковым священникам будут присваиваться звания старших офицеров, а их помощникам – звания сержантов. Священники будут совместно финансироваться религиозными организациями и Минобороны. При этом в Минобороны будет создана специальная структура (управление военных священников), а также появится должность Главного военного священника России.
Согласно проекту ГВП, кандидатуры на эту должность смогут предлагать министру обороны руководители традиционных религиозных организаций страны. Таким образом, встает вопрос: будут ли православные, мусульмане, буддисты и иудеи предлагать кандидатуры независимо друг от друга или же решение о представлении единой кандидатуры будет принимать Межрелигиозный совет России?
Ясно, что все эти инициативы не просто вызваны дедовщиной, о которой всем давно известно. Они также не являются следствием очередных аппаратных игр, а свидетельствуют о действительно трагической ситуации, которую нужно как-то преодолевать.
Немного истории
Еще в марте 1994 года Патриарх Алексий II и министр обороны Грачев подписали соглашение о взаимодействии и сотрудничестве. Был создан Синодальный отдел Московского патриархата, координирующий связи с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями. Главой этого отдела был назначен епископ Савва (Волков). Сам вопрос о введении института военного духовенства был впервые поставлен в октябре 1994г. При этом инициатива создания такого института исходила от военного руководства.
Взаимодействие значительно усилилось, когда Синодальный отдел возглавил энергичный протоиерей Димитрий Смирнов. Его стараниями число священников, на постоянной основе опекающих военнослужащих, достигло двух тысяч, а с июня 2003 года стали регулярно проводиться сборы армейского духовенства. На Архиерейском соборе 2004 года отец Димитрий отметил, что необходимость присутствия православного пастыря рядом с человеком в погонах, который по долгу службы находится в экстремальных условиях, сейчас понимается на всех уровнях военного управления. И предложил, следуя зарубежному опыту, ввести в армии около 400 штатных должностей для православного военного духовенства и около 30 для мусульманского.
Практика взаимодействия Церкви и ВС до сих пор не имеет законодательно закреплённых оснований. Многое держится на личных контактах. Все договоренности носят характер деклараций о намерениях. Сегодня предлагается законодательно закрепить положительный опыт.
Проблема многоконфессиональности
Противники нового закона утверждают, что очень опасно разделять армию по конфессиональному признаку. На первый взгляд, звучит вроде бы убедительно. Но давайте детально взглянем на проблему. Во-первых ситуация в армии такова, что хуже, как говорится, некуда. Во-вторых, Россия уже не столь многоконфессиональна, как бывший СССР. Подавляющее большинство верующего населения остается этнически русским и по вероисповеданию православным. Мусульмане составляют около 20 процентов, католики, иудеи и протестанты – вместе около 3,5 процентов от всего населения. Количественно военное духовенство разных конфессий должно быть представлено в той же пропорции. Так это было в России до 1917 года, и такая же ситуация имеет место в армиях цивилизованных стран.
Возникает вопрос: не возникнут ли религиозные войны в армии? Все, конечно, возможно, но насколько это вероятно? Никаких системных конфликтов между православием и исламом, несмотря даже на военные действия и терроризм на Кавказе, не возникает. Это тот редкий случай, когда уместно вспомнить евразийскую природу России. Кроме того, все традиционные религии имеют очень сходные заповеди: уважай человека, не вреди, не воруй, не развратничай. Многое, конечно, зависит от культуры проведения реформы. Но это общий фон нашей жизни.
Правовой аспект
Не противоречит ли Конституции РФ введение института военного духовенства? Как известно, Конституция утверждает принцип отделения религиозных объединений от государства. Вооруженные силы являются государственными. Но та же Конституция провозглашает свободу вероисповедания, которая не должна быть умалена для военнослужащих. Специфика военной службы такова, что эта свобода значительно ограничивается, и это противоречит Конституции.
Таким образом получается, что введение института военного духовенства является единственно возможным компромиссным решением. На территории некоторых частей уже имеются православные храмы.
Есть еще одно затруднение. Штатные полковые священники станут фактически представителями военного ведомства и тем самым возлагают на себя функции светской власти. Согласно федеральному закону о свободе совести и религиозных объединениях, государство «не возлагает на религиозные объединения выполнение функций органов государственной власти, других государственных органов, государственных учреждений и органов местного самоуправления». Это положение закона подтверждается и в «Социальной концепции РПЦ». Там говорится, что «Церковь не должна брать на себя функции, принадлежащие государству: противостояние греху путем насилия, использование мирских властных полномочий, принятие на себя функций государственной власти, предполагающих принуждение или ограничение». Противоречит ли создание института военного духовенства этому положению?
Основная идея отделения религиозных организаций от государства состоит в том, чтобы исключить приход духовенства к политической власти. Таким образом, вполне можно выйти из указанных затруднений, если законодательно ограничить властные функции полковых священников как военных, четко оговорить их особый статус.
Возникает также непростой вопрос юридического оформления постоянного пребывания представителей духовенства в Вооруженных силах. Во многих странах они включены в иерархическую структуру ВС, имеют соответствующие воинские звания, получают в общем порядке зарплату, что легитимизирует их статус на территории воинской части. Сегодня деятельность священников в армии носит общественный характер и очень зависима от настроения военного начальства. В дореволюционной России военное духовенство не имело воинских званий. Таким образом, речь идет о создании новой традиции. Этот вопрос, думается, требует дальнейшего изучения.
Конечно, введение института военного духовенства не решит все проблемы в армии. Решение проблем – комплексная задача. Но полковые священники будут, во всяком случае, способствовать их решению.
Опубликовано в еженедельнике «Дело» 20/2/2006
23.05.2006
|
