|
Россия-2020
Почему может не сбыться прогноз Минэкономразвития на ближайшие тринадцать лет.
Любая уважающая себя страна хочет знать, что будет с ней через 5, 10, а лучше - 20-25 лет. Конечно, даже самый лучший прогноз оправдывается лишь частично. Но и это полезно, ведь прогноз - это не только упражнение для ума, но и важный инструмент, например, для долгосрочных инвестиций и выстраивания эффективной внешней политики.
А что у нас? Все последние годы правительство ограничивалось максимум среднесрочными (трехлетними) планами. Год назад президент попросил составить прогноз развития России до 2020 года. И вот передо мной лежит подготовленный министерством экономического развития и торговли документ под названием «Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации».
Обратно в СССР?
Стратегическим ориентиром выдвигается «восстановление Россией статуса мировой экономической державы». Можно было бы согласиться с такой весьма амбициозной целью, если бы не слово «восстановление». Здесь слышится намек на могущество Советского Союза. Но хотел бы напомнить, что СССР 80-х годов прошлого века имел экономику, к которой нам вряд ли хотелось бы вернуться. Это и огромный военно-промышленный комплекс, поглощавший самые лакомые куски бюджета, который, в свою очередь, формировался в основном за счет сырьевого экспорта, и убогий внутренний потребительский рынок, слегка подпитываемый импортом даже самых элементарных товаров. Если выдвигать ориентир на долгосрочную перспективу, то им, очевидно, должно стать не восстановление, а приобретение лидирующего статуса в мире за счет решительного рывка страны в будущее. А это возможно, только если будут выбраны немногочисленные, но действительно прорывные точки, вокруг которых будут сосредоточены инвестиции и трудовые ресурсы страны. В Концепции такие точки называются. Это нанотехнологии, ядерная энергетика, авиация, судостроение, космос, программное обеспечение, дальнейшее укрепление позиций России как экспортера энергоресурсов, использование транспортного (транзитного) и аграрного потенциала. С таким выбором трудно не согласиться.
Теперь, по правилам прогнозирования, нужно понять: а что же нам мешает сделать рывок?
Минэкономразвития называет три вызова, брошенных России. Первый - это усиление глобальной конкуренции. Второй - возрастание роли человеческого капитала в социально-экономических процессах. И третий - исчерпание источников экспортно-сырьевого типа развития. В зависимости от того, как мы ответим на эти вызовы, по мнению авторов концепции, существуют три сценария развития страны: инерционный, энерго-сырьевой и инновационный. Понятно, что симпатии минэкономразвития на стороне третьего сценария. Только он - и здесь я снова согласен - способен вывести Россию в мировые лидеры.
Рывок без падения
Что же можно противопоставить этим вызовам? Хотел бы подробно разобрать предложения, касающиеся человеческого капитала.
В концепции утверждается, что уже «преодолены тенденции социальной конфронтации в обществе, наблюдавшиеся в 1990-е годы, достигнутая высокая степень консолидации основных социальных слоев и групп по отношению к целям и принципам социально-экономической политики государства». А я-то думал, что как раз обеспечение такого положения и будет обязательным условием конечного успеха России в 2020 году. Говорить о преодолении социальной конфронтации уже сейчас, когда, даже по официальным данным, имущественное расслоение (и без того невыносимое) продолжает расти, - по крайней мере наивно. Да, доходы большинства социальных групп за последние годы увеличились, но государство так и не нашло способов (а это его задача) вытащить из трясины малообеспеченности значительную часть семей с детьми, бюджетников, пенсионеров, инвалидов. Как раз формирование такого механизма и есть один из ответов на вызовы, которые предъявлены России.
Удивление вызывает и утверждение о «консолидации по отношению к целям и принципам социально-экономической политики государства». Во-первых, эти цели и принципы никто не формулировал. И анализируемая нами попытка минэкономразвития (в случае успеха) этот вакуум могла бы закрыть. Во-вторых, о какой «консолидации» можно говорить, если любые социологические опросы показывают откровенное недоверие людей к государственным институтам (кроме президента)?
Не меньшее удивление вызывает и исходная посылка авторов концепции, которые во всех сценариях приняли одинаковые внешнеэкономические условия и, в частности, цены на нефть. Какое это имеет отношение к социальному развитию? Самое непосредственное. Ведь еще не один год (даже при самом оптимистическом сценарии) бюджетные доходы будут во многом зависеть от поступлений из экспортно-сырьевого сектора. А если в предстоящие 13 лет произойдет падение цен на нефть и другое «наше все»? Как будем платить пенсии, поддерживать здравоохранение, образование, культуру? Элементарная осторожность, свойственная любому долгосрочному планированию, должна продиктовать необходимость разработки 2-3 вариантов развития событий в результате принципиальных изменений внешнеэкономической конъюнктуры. В противном случае, вероятность ошибки в прогнозе многократно возрастает. Зачем тогда огород городить?
Еще один немаловажный вопрос. Все три сценария, предложенные минэкономразвития, предполагают «последовательное проведение институциональных преобразований, направленных на развитие конкуренции, защиту прав собственности и экономических свобод, улучшение инвестиционного климата». Тогда почему, как пишут авторы, в случае сценария инерционного развития будет происходить «усиление экономической дифференциации населения, снижение технологической конкурентоспособности обрабатывающих производств, снижение качества человеческого капитала»? И даже при «энерго-сырьевом» сценарии сохранится «низкая инновационная активность в обрабатывающих отраслях экономики, ведущая к усилению зависимости российской экономики от импорта готовых товаров, эволюционное развитие высокотехнологических секторов, обусловливающее увеличение их качественного отставания от лидирующих стран, и недостаточная динамика повышения качества человеческого капитала».
Получается, что утверждения минэкономразвития о неизбежности развития конкуренции, улучшения инвестиционного климата и прочее - не более чем благие пожелания, за которыми ничего не стоит. Кстати, в тексте концепции нет раздела о защите прав собственности, развитии экономических свобод и других, действительно столь необходимых России качественных преобразованиях. Прогноз фактически сводится к игре с цифрами роста ВВП и производства по отраслям экономики без объяснения, а за счет каких институциональных изменений они станут возможными. Особенно этим грешит наиболее благоприятный - инновационный сценарий.
Уже перечисленные выше недостатки резко снижают ценность и практическое значение подготовленной концепции. К сожалению, она может иметь разве что пропагандистское значение для приманивания, например, зарубежных инвесторов. Но и здесь не надо строить иллюзий: на Западе накоплен достаточно большой опыт долгосрочного прогнозирования, и там сложно «навешивать лапшу на уши».
Пенсия - 300 долларов
И все-таки продолжу «разбор полетов», остановившись на более частных социальных вопросах.
Первый - о среднем классе. В инновационном сценарии к 2020 году не менее половины населения будут обладать доходами, позволяющими отнести их к среднему классу.
Сейчас, по очень оптимистическим оценкам, к российскому среднему классу относится не более 20 процентов населения. Значит, за 13 лет нам обещают увеличение этого слоя более чем в 2,5 раза. При этом средняя зарплата составит тысячу долларов (или 31-32 тысячи рублей согласно прогнозу минэкономразвития обменного курса в 2020 году по инновационному сценарию). Элементарная арифметика: двое работников со средней зарплатой в 2020 году будут располагать доходами примерно 65 тысяч рублей в месяц, что при наличии даже одного несовершеннолетнего ребенка означает чуть больше 20 тысяч рублей на члена семьи. В мае 2007 года этот показатель по всему населению составил 11 585,2 рубля. К 2020 году реальные располагаемые доходы возрастут, как предполагают авторы, на 140 процентов (т.е. в 2,4 раза) и составят около 28 тысяч рублей в месяц. Полученная нами цифра в размере 20 тысяч рублей для семьи из трех человек (а это наиболее распространенный тип семьи) никак не вяжется с утверждением, что 52 процента населения будут средним классом. А если в семье двое несовершеннолетних детей? Их душевой доход при средней зарплате будет еще меньше среднероссийского - всего 16 тысяч рублей. В общем, или средняя зарплата будет существенно выше прогноза, или доля среднего класса будет не 52, а максимум 30-35 процентов.
Но дело не только в том, что цифры не сходятся. Как известно, средний класс - это не столько уровень доходов, но и вполне определенный образ жизни. В частности, обладание недвижимостью (обычно купленной в кредит), наличие сбережений, которые, как правило, инвестированы в прибыльные активы, участие в программах дополнительного медицинского страхования. Все это будет возможно, если в семейном бюджете будут оставаться деньги после самых насущных трат. Например, на оплату жилья и коммунальных услуг. А здесь, судя по всему, за предстоящие 13 лет произойдет 2-3-кратное повышение - по крайней мере такое видение у таких наших монополистов, как «Газпром» и РАО «ЕЭС России». Не забудем и о новой схеме налога на недвижимость - с ориентацией на рыночную стоимость жилья и земли, которая, скорее всего, будет введена в ближайшие годы. А ипотека, бурное развитие которой также весьма вероятно? Тем самым фактически меняется структура расходов типичного семейной бюджета среднего класса, и 28 тысяч рублей на человека в 2020 году могут быть недостаточными для того, чтобы попасть в предсказанные минэкономразвития 52 процента счастливчиков.
Второй вопрос - о средней зарплате. Тысяча долларов ежемесячно - это весьма неплохо (во всяком случае, с точки зрения сегодняшнего дня). Но за этой расчетной цифрой скрываются многократные различия между оплатой труда нефтяника и учителя. Или все-таки предполагается сопоставимый уровень их вклада в благосостояние страны и, соответственно, не менее чем 1000долларовая зарплата для специалистов бюджетной сферы? В документе есть какой-то полунамек о том, что в сфере ведения государства материальное содержание чиновников и зарплаты должны расти так, как растет средняя зарплата по стране. Но ведь это консервации нынешней нетерпимой ситуации. Если ориентироваться не на экспортно-сырьевой, а на инновационный сценарий, то учителя, врачи, работники культуры должны быть в числе высокооплачиваемых. Конечно, при условии предоставления ими качественных услуг обществу.
Третий вопрос - пенсионный. Обещано, что при благоприятном развитии событий наши пожилые люди будут получать в среднем 300 долларов (или 30 процентов от средней зарплаты). На фоне нынешних 25 процентов с устойчивой тенденцией к дальнейшему снижению - это неплохой ориентир. Вот только ничего не сказано: какие коррективы в пенсионную систему надо внести, чтобы сказку сделать былью.
Четвертый вопрос - молчание по поводу важнейших институциональных вопросов, требующих принципиального решения. Это характерная черта проекта концепции. Но как можно строить прогноз развития страны, если ничего не сказано о муниципальной политике и ее финансовом наполнении (кроме общих фраз в региональном разделе). Ни слова - о жилищной политике. В стороне осталось и положение иждивенцев - инвалидов и детей (кроме пожелания, чтобы инвалиды были в большей степени вовлечены в экономику).
Пятый вопрос. Предполагается удвоение производительности труда вместе с увеличением почти в три раза средней заработной платы (с 394 до 1000 долларов). Это противоречит сути инновационного развития экономики, когда производительность труда должна вырасти за 13 лет не в 2 раза, а намного больше.
Шестой вопрос - государственные расходы на здравоохранение. Их к 2020 году предлагается увеличить с нынешних 3 процентов ВВП до 6-7. Что крайне мало. Во-первых, этого недостаточно, чтобы поднять среднюю продолжительность жизни до 70 лет при нынешних обратных тенденциях (увеличение заболеваемости, рост негативных привычек и т.п.). Во-вторых, меньше, чем в большинстве развитых стран мира, где эта доля растет хотя бы из-за старения населения. В-третьих, есть сомнения в предложении практически полностью передать расходы на здравоохранение в систему обязательного медицинского страхования (ОМС). В чем сейчас преимущества этой системы? В возможности привлечения страховщиков к контролю за использованием денег? Так это возможно и с бюджетными расходами. Мне кажется, что авторы потеряли ощущение принципиальной разницы между страхованием и бюджетным финансированием. Тем более что на ОМС, по их задумке, будет возложено финансирование услуг для неработающих (в основном пенсионеров), за которых платежи вносит тоже государство. А работающие - и прежде всего, как утверждают авторы концепции, средний класс - должны платить за себя сами или через систему дополнительного медицинского страхования (ДМС). Не лучше ли в такой запутанной ситуации отказаться от ОМС как универсального механизма и перейти, по крайней мере, в кризисный период, на прямое финансирование здравоохранения из бюджета для обеспечения достойных, а не фиктивных государственных гарантий, а также всячески стимулировать ДМС? К 2020 году, когда средняя зарплата достигнет тысячи долларов и будут преодолены наиболее кризисные явления с состоянием здоровья нации, можно будет начать обсуждение о возвращении системы ОМС.
Можно, конечно, и дальше продолжать анализ концепции минэкономразвития. Но, как мне представляется, уже и так ясно, что этот документ пока не отвечает поставленным задачам: разработать реальный и взвешенный долгосрочный прогноз социально-экономического развития России.
«Российская газета», 26 июня 2007 года
14.07.2007
|
